ПРЕДИСЛОВИЕ К SYMPHONIAE INCUNDAE Г. РАУ М. Лютер

1538 г.

© Евангелическое Лютеранское Служение, перевод (пробный вариант), 2003

Перевод выполнен по изданию: «MARTINVS LVTHER MVSICAE STVDIOSIS. 1538» // D. Martin Luthers Werke. Kritische Gesamtausgabe. Schriften. 50. Band, S. 368a-374a. Weimar, 1914 («Веймарское издание»).

Редакторское вступление заимствовано из американского издания сочинений М. Лютера: Luther’s Works. American Edition. Vol. 53 © 1965 by Fortress Press, Philadelphia.

Перевод с латинского А. Зубцова
Музыкальный редактор Д. Шкурлятьева

От переводчика

Священное Писание цитируется по Синодальному переводу. Слова переводчика и редакторов, добавленные для ясности, заключены в квадратные скобки. Примечания принадлежат редакторам американского издания «Luther’s Works. American Edition», переводчику и музыкальному редактору.

 



МАРТИН ЛЮТЕР — ПРЕДАННЫМ ЛЮБИТЕЛЯМ МУЗЫКИ

1538 г.



Приветствие во Христе! Я хотел бы от всей души восхвалить и поручить благоволенью всех людей сей божественный и превосходнейший дар — музыку, однако множество и величие его достоинств и высоких качеств настолько переполняет меня, что не знаю, с чего мне свою речь начать, чем ее кончить и как ее построить, и даже если собрать воедино все мои хвалебные слова, я все равно останусь хвалителем пресным и убогим. Да и кто сможет всё охватить? Даже если захочешь охватить всё, покажется, что не охватил ничего. Во-первых, если рассмотришь этот предмет, то найдешь, что музыка была сотворена еще в самом начале мирозданья вместе со всеми творениями и сообщена каждому из них в отдельности и всем совокупно. Ибо ничто не бывает без звука или гармонии, так что даже воздух, сам по себе невидимый и неосязаемый, неуловимый для всех органов чувств и менее всего музыкальный, кажущийся совершенно немым и вообще несуществующим, во время движения все же обретает звук, становясь слышимым и тогда же осязаемым. Тем самым Дух указывает на удивительные тайны, о которых здесь неуместно будет говорить. Но еще удивительнее музыка в существах одушевленных, особенно у пернатых, так что музыкальнейший царь и божественный psaltes  Давид с великим изумлением и ликующим духом прославляет эту удивительную искусность и уверенность пения пернатых, говоря в Псалме сто третьем [ст. 12]: «При них обитают птицы небесные, из среды ветвей издают голос».
Однако перед человеческим голосом музыкальность всего остального меркнет, настолько преизобильной и одновременно непостижимой явилась в этом щедрость и премудрость преблагого Создателя. Философы мучительно старались понять это дивное умение человеческого голоса, каким образом воздух, выталкиваемый столь легким колебанием языка и еще более легким колебанием гортани, по воле управляющей души, производит безграничное разнообразие голоса и членораздельную речь, причем делает это столь сильно и энергично, что в разных местах вокруг все люди могут не только отчетливо слышать ее, но и понимать. Но сколько философы ни трудятся, они так и не могут разобраться и, удивляясь, остаются в недоумении. Среди них до сих пор не нашлось никого, кто смог бы определить и установить, что это за трепет воздуха , каковы начала  или первоэлементы человеческого голоса, например смеха (не говоря уже о плаче). Дивятся, но не понимают. Впрочем эти размышления о безграничной премудрости Божьей, проявившейся в этом творении, оставим людям более способным и менее занятым, — мы лишь вскользь касаемся этой темы.
Здесь следовало сказать о пользе этого великого дара. Но даже этот его аспект, ввиду его безграничной разнообразности и полезности, намного превосходит самое красноречивое красноречие самых красноречивых ораторов. Мы можем сказать здесь только одно, подтверждаемое опытом: музыка — первое после Слова Божьего, что заслуживает прославления, она — госпожа и властительница человеческих настроений (о животных сейчас говорить не будем), повелевающих людьми, словно господа, а часто захватывающих и стремительно увлекающих их за собой. Более высокую похвалу музыке придумать невозможно (по крайней мере, нам). Если хочешь ободрить печалящихся или устрашить веселящихся, воодушевить отчаявшихся, смирить возгордившихся, успокоить влюбленных, примирить ненавидящих (да и кто сочтет всех повелителей человеческого сердца, то есть, переживания, порывы или настроения, все добрые или недобрые побуждения?), можно ли найти что-либо более действенное, чем музыка? Сам Дух Святой оказывает ей почтение, как орудию Своего служения, свидетельствуя в Своих святых писаниях, что при ее посредстве нисходили на пророков Его дары — расположение ко всякому доброму делу, как видно на примере Елисея [4 Цар. 3:15 сл.], а также изгнание ею сатаны, то есть, всевозможных злых побуждений, как показано на примере Саула, царя Израильского [1 Цар. 16:23].
Поэтому не напрасно отцы и пророки ничто так не желали сочетать со Словом Божьим, как именно музыку. Вот откуда столько песен и псалмов, в которых одновременно действуют в душе слушающего и слова, и звук, в то время как у прочих живых существ  и в предметах  всё изображается только музыкой без слов. Ведь только человеку, в отличие от всех прочих существ, дано присоединять к звуку речь, дабы он знал, что Бога нужно хвалить словами и музыкой, т. е. проповедью с помощью звуков, а также соединением приятных мелодий со словами. Одно сравнение людей друг с другом уже покажет тебе, насколько многогранен и разнообразен славный Создатель в распределении музыкальных дарований, насколько отличается один человек от другого голосом и речью, так что один другого удивительным образом превосходит. Оттого невозможно найти двух людей с абсолютно одинаковым голосом и манерой речи, хотя, как видим, люди нередко обезьянничают и копируют друг друга.
Если же человек присовокупит ученость  и искусственную музыку, исправляющую, облагораживающую и утончающую музыку природную, тогда можно ощутить (хотя и не постичь) абсолютную и совершенную премудрость Бога в этом дивном Его создании — музыке. Здесь особенно прекрасно, когда один голос выводит свой напев, а тем временем многие голоса вокруг дивно играют, резвятся и приятнейшими переливами украшают его , словно водят рядом с ним некий божественный хоровод, и тем, кого это хотя бы немного трогает, кажется, что нет в этом мире ничего удивительнее. А кого это не трогает, право же, те ничего не смыслят в мусических искусствах и достойны слушать лишь какого-нибудь грязного пасквилянта  или музыку свиней.
Однако предмет сей слишком обширен, чтобы кратко можно было описать всю его полезность. Тебя же, благочестивый юноша, прошу любить и жаловать это благородное, полезное и приятное творение Божье, которым уврачуешь ты свои душевные волнения вопреки постыдным желаниям и порочным сообществам. Также приучись в творении этом узнавать и прославлять Творца, остерегаясь и избегая развращенных личностей, злоупотребляющих красотой природы и искусства, подобно бесстыдным поэтам, ради безумного любострастия своего. Будь уверен, что это дьявол наущает их идти против естества: несмотря на то, что дар сей хочет и должен воспевать единого автора своего — Бога, эти сыны прелюбодеев, похищая дар Божий, с его помощью воздают поклонение врагу Божьему — противнику естества и сего приятнейшего искусства.

Благополучия тебе в Господе.

 

 

От редактора «Американского издания»

Виттенбергский издатель и типограф Георг Рау (Georg Rhau, 1488-1548), человек дальновидный, одаренный богатым воображением и завидной энергией, внес важный вклад в процесс становления лютеранской музыки. Рау сам был музыкантом и композитором. Некоторое время он служил кантором «Thomasschule» в Лейпциге, став таким образом одним из ранних предшественников И.-С. Баха на этом посту. К открытию знаменитого «Лейпцигского диспута» между Лютером и Экком в 1519 г. Рау написал мессу для двенадцати голосов. Примерно тогда же он стал последователем Лютера. Переехав в Виттенберг в 1523 г., Георг Рау открыл типографию, выпустившую в свет целый ряд сборников литургической музыки для лютеранского богослужения. В период с 1538 по 1545 гг. он опубликовал двенадцать тщательно отредактированных сборников, содержавших полный репертуар месс, вечерен, антифонов, респонсориев и гимнов на латинском и немецком языках, написанных лучшими композиторами того времени. Первые два тома этой замечательной серии назывались «Symphoniae iucundae» («Приятные симфонии ») и «Selectae Harmoniae quatuor vocum de passione Domini» («Избранные гармонии Страстей Господних для четырех голосов»). В первом томе содержались пятьдесят два мотета для воскресений церковного года, во втором — мотеты и прочие хоральные произведения для Великого поста. Предисловия к этим двум сборникам были написаны Лютером и Меланхтоном соответственно.google-site-verification: google78f49f06a6c2b252.html

Гости

Сейчас 168 гостей и 2 зарегистрированных пользователей на сайте

Библейские цитаты

Top
We use cookies to improve our website. By continuing to use this website, you are giving consent to cookies being used. More details…