ШМАЛЬКАЛЬДЕНСКИЕ АРТИКУЛЫ
ШМАЛЬКАЛЬДЕНСКИЕ АРТИКУЛЫ
Предисловие доктора Мартина Лютера
1. Поскольку папа Павел III в прошлом году повелел созвать церковный Собор после праздника Троицы, в Мантуе, а затем перенес его из Мантуи, так что пока не известно, где он захочет или сможет собрать его, и [поскольку] нам следует либо ожидать, что мы будем приглашены на этот Собор, либо [опасаться,] что мы будем осуждены неприглашенными, мне было поручено составить и собрать артикулы нашего учения [в которых бы оно могло быть представлено в ясной форме] на случай дискуссии о том, в чем и насколько мы могли бы уступить папистам, и на каких положениях [своего учения] мы намерены настаивать, пребывая в этом до конца.
2. Потому я составил данные артикулы и представил их нашим сторонникам. Артикулы эти были приняты и единодушно исповеданы нашими сторонниками, и было решено, что в случае, если папа со своими приспешниками осмелится когда-либо на то, чтобы серьезно и искренне, безо всякой лжи и обмана созвать воистину свободный [законный] христианский Собор (что в действительности он просто обязан был бы сделать), данные артикулы могут быть публично представлены, как исповедание нашей веры.
3. Несмотря на то, что римский двор столь ужасно страшится [созыва] свободного христианского Собора и столь постыдно избегает света, что [полностью] лишил — причем даже своих сторонников — надежды на то, что он когда-либо позволит проведение такого свободного Собора, а тем более сам соберет его, чем они [многие паписты] — причем вполне справедливо — весьма оскорблены и встревожены [отчего они недовольны таким пренебрежением со стороны папы], поскольку они видят, что папа скорее предпочел бы видеть все Христианство погибшим, а все души — проклятыми, чем допустить хотя бы малейшее исправление своего мнения или позиции своих сторонников, ограничив свою [или их] тиранию, тем не менее [несмотря на все это], я решил тем временем предать гласности [открыто опубликовать] данные артикулы — так, чтобы, если я не доживу до созыва Собора (чего действительно ожидаю и предвкушаю, потому что негодяи, уклоняющиеся от дневного света, изо всех сил стараются отсрочить созыв Собора и воспрепятствовать его проведению), оставшиеся в живых после меня могли иметь мое свидетельство для предъявления [воспроизведения] добавок к тому Вероисповеданию, которое я опубликовал ранее и в котором до сих пор пребывал, и, по милости Божьей, буду пребывать.
4. Ибо что мне сказать? На что посетовать? Я пока еще жив, пишу, проповедую и ежедневно выступаю публично, [но] все же находятся злобные люди — причем не только среди оппонентов, а также и среди лжебратьев, утверждающих, что они на нашей стороне — которые смеют цитировать мои труды и учение прямо вопреки мне, вынуждая меня смотреть и слушать это, хотя они и знают прекрасно, что я учу иначе, но желают [они] приукрасить свой яд моими трудами и, прикрываясь моим именем, [обманывать и] совращать с истинного пути несчастных людей. [Боже Праведный!] Увы! Так что же тогда будет, когда я умру?
5. Действительно, мне следует ответить на все это, пока я еще жив. Но опять же, как я один могу заткнуть все дьявольские пасти? Особенно те [отравленные пасти], которые не желают ни слушать ни принимать во внимание того, что мы пишем, прилагая все силы и все усердие к тому, чтобы самым бесстыдным образом извратить и исказить каждую букву нашего слова. Эти люди пусть отвечают перед дьяволом, или, в конце концов, пусть они познают гнев Божий, чего они и заслуживают.
6. Я часто думаю о благочестивом Жерсоне, сомневающемся, стоит ли [писать и] публиковать что-либо доброе. Если вы не делаете этого, то пренебрегаете многими душами, которые могли бы получить избавление. Но если делаете, то дьявол уже тут как тут, со своими неисчислимыми злобными и мерзкими языками, все отравляющими и извращающими, в результате чего ваши труды не приносят плода [нет пользы от ваших трудов]. И все же очевидно, что они обретают таким путем.
7. Ибо, пока они столь бессовестным образом лгали и клеветали на нас и посредством своей лжи пытались удержать людей, непрестанно действовал Бог, сокращая число их сторонников и увеличивая число сторонников наших — их же ложью Он посрамил и по сей день посрамляет их.
8. Следует мне рассказать одну историю. Прислан был как-то из Франции сюда, в Виттенберг, один доктор, который публично пред всеми нами говорил, что его король был уверен, и даже более чем уверен, будто среди нас нет ни церкви, ни судей [светской власти], ни брака, но все живут в беспорядке, как скоты, и каждый делает все, что хочет.
9. Теперь представьте, как те, кто своими трудами исподволь внушили своему королю и другим народам столь великую ложь, выдавая ее за чистую правду, будут глядеть нам в глаза перед престолом суда Христова, когда настанет день? Христос, Господь и Судья всех нас, знает, что они лгут и [всегда] лгали. И они, в свою очередь, должны услышать Его приговор, это я знаю точно. Боже, обрати к покаянию тех, кто может быть обращен! Уделом же остальных будет скорбь и отчаянье навеки.
10. Однако вернемся к сути дела. Я искренне желал бы [когда-либо] видеть созыв истинно христианского Собора, чтобы решить многие дела и помочь многим людям. Не то чтобы мы нуждаемся в нем, ибо наши церкви сейчас, по милости Божьей, столь просвещены и укреплены чистым Словом и праведным употреблением Таинств, а также осознанием различных призваний и праведных дел, что мы, со своей стороны, не просим о созыве Собора, и в этих вопросах не ждем от Собора ничего лучшего для себя. Но повсюду в епархиях [епископствах] мы видим столь много пустующих и заброшенных приходов, что просто сердце разрывается на части, и ни епископам, ни каноникам нет дела до того, как живут или умирают люди — хотя за этих людей умер Христос, но им не позволяют слышать, как Он, Истинный Пастырь, обращается к ним, Своим овцам.
11. По этой причине я содрогаюсь и страшусь, что однажды Он может послать в Германию Ангельский Собор, который полностью, подобно Содому и Гоморре, уничтожит нас за то, что мы столь дерзко потешаемся и глумимся над Ним с проведением [своего] церковного Собора.
12. Кроме этих насущных церковных дел, существует и бесчисленное множество важнейших политических и государственных дел, которые также следовало бы исправить. Имеются разногласия между князьями и сословиями. Ростовщичество и скупость возросли непомерно и стали узаконенными явлениями [защищаются под видом праведных деяний]. Распутство, разврат, неумеренность [крайности] в одеянии, обжорство, азартные игры, пустое хвастовство со всякими скверными привычками и пороками, непокорность подданных, домашних и работников во всяком ремесле, а также вымогательства [и совершенно непомерные цены] крестьян (да и кто сможет все перечислить?) — все это возросло настолько, что не может быть исправлено, даже если провести десять Соборов и двадцать Рейхстагов.
13. Обсуждение на Соборе главных богопротивных проблем духовной и мирской жизни заняло бы столько времени, что все эти детские забавы и вся эта нелепость, вроде длинных мантий [знаков различия], огромных тонзур [монашеских плешей], широких поясов [лент], епископских и кардинальских шапок или жезлов и тому подобное шутовство [плутовство] было бы просто забыто. Если бы мы прежде всего исполняли заповедь Божью и придерживались порядка Его в духовной и мирской жизни, то мы нашли бы время для исправления таких явлений, как отношение к пище, одежде, монашеским тонзурам и стихарям. Но если мы поглощаем верблюдов и оцеживаем комаров, оставляем бревна, и осуждаем сучки, то мы также вполне могли бы быть удовлетворены Собором.
14. Поэтому я представил лишь несколько артикулов. Ибо мы и без того имеем так много заповедей Божьих, которые нам следует соблюдать в Церкви, государстве и семье, что никогда не сможем исполнить их. Какая же польза тогда от столь многочисленных декретов и уставов, принятых на Соборе, если эти главные, установленные Богом артикулы не принимаются во внимание и не соблюдаются? Как будто Он обязан почитать наше плутовство в награду за то, что мы попираем ногами Его важнейшие заповеди. Но наши грехи отягощают нас, являясь причиной того, почему Бог столь немилостив к нам. Ибо мы не раскаиваемся, и, кроме того, стремимся еще и защищать всякую мерзость.
15. Господь Иисус Христос, созови Свой Собор и избавь рабов Твоих славным явлением Своим! Папа и его сторонники обречены. Они не получат ничего от Тебя. Так помоги же нам, несчастным нуждающимся людям, взирающим на Тебя и умоляющим Тебя искренне, по благодати, которую Ты даровал нам Духом Твоим Святым, живущим и царствующим с Тобою и с Отцом и благословенным во веки веков. Аминь.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Относится к возвышенным артикулам о Величии Божьем.
I.
Что Отец, Сын и Святой Дух, три различные Ипостаси в единой божественной сущности и природе, являются единым Богом, сотворившим небо и землю.
II.
Что Отец никем не порожден, Сын порожден Отцом, Святой же Дух исходит от Отца и Сына.
III.
Что не Отец и не Дух Святой, но Сын стал Человеком [вочеловечился].
IV.
Что Сын вочеловечился таким образом, что был зачат от Духа Святого, без человеческого участия и рожден от чистой и святой Девы Марии. После чего Он пострадал, умер, был погребен, сошел во ад, воскрес из мертвых, вознесся на небеса, восседает одесную Бога, придет судить живых и мертвых и т.д., как учат Апостольский и Афанасьевский Символы Веры, а также обычный катехизис для детей.
Относительно данных артикулов нет ни прений, ни споров, поскольку обе стороны исповедуют их. Следовательно, в их дальнейшем рассмотрении здесь нет никакой необходимости.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Относится к артикулам, которые гласят о служении и деяниях Иисуса Христа, или же о нашем искуплении
Первый и главный артикул заключается в следующем:
1. Что Иисус Христос, наш Господь и Бог, умер за наши грехи и вновь воскрес для нашего оправдания (Рим.4:25).
2. Что Он один является Агнцем Божьим, Который берет на Себя грехи мира (Иоан.1:29), и Бог возложил на Него все наши беззакония (Ис.53:6).
3. А также: Что все согрешили и получают оправдание незаслуженно [даром, без каких-либо собственных дел и заслуг], по Его благодати, через искупление, которое во Христе Иисусе, в Крови Его (Рим.3:23).
4. Итак, поскольку необходимо веровать в это, и иначе это невозможно обрести или заработать каким-либо трудом, законом или заслугой, ясно и определенно, что одна лишь вера оправдывает нас, как Св. Павел говорит в Рим.(3:28): “Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона”. А также в стихе 26: “Да явится Он праведным и оправдывающим верующего в Иисуса”.
5. В данном артикуле ни от чего нельзя отступиться или отказаться [и ничего, что противоречит этому артикулу, нельзя допустить или позволить], даже если бы небо и земля перестали существовать. “Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись”, говорит Петр в Деян. (4:12). “И ранами Его мы исцелились” (Ис.53:5). На этом артикуле основывается все, чему мы учим и что делаем вопреки папе, дьяволу и [всему] миру. Поэтому мы должны иметь твердую уверенность в данном учении и нисколько не сомневаться. А иначе — все погибло, и папа, дьявол и все [им подобное] одерживает верх.
Артикул II: О мессе
1. [Гласит,] что папская месса является великой и ужасной мерзостью, поскольку она явно и определенно противоречит главному артикулу, хотя она [месса] и была ранее главным и наиболее благовидным из всех папских идолопоклонств. Ибо считалось, что эта жертва, или деяние [мессы], даже если оно и производится порочным [и безнадежным] негодяем, освобождает людей от грехов как в этой жизни, так и в чистилище, хотя, как уже было сказано выше, один лишь Агнец Божий должен совершать это. От этого артикула нельзя отказаться, и в этом вопросе нельзя ни в чем уступить, потому что этого не позволяет первый артикул.
2. Если бы можно было найти где-то разумных папистов, то мы могли бы обсудить с ними мягко и по-дружески вопрос о том, почему же они столь непреклонно защищают мессу. Ведь это чистейшее человеческое измышление, не заповеданное Богом, а всякое человеческое изобретение мы можем [благополучно] оставить, как провозглашает Христос (Мат.15:9): “Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим”.
3. Во-вторых, она является делом необязательным, которым можно пренебречь без греха и опасений.
4. В-третьих, Таинство [Причастие] может приниматься лучшим и более благословенным образом [более угодным Богу] (единственным благословенным образом) — согласно установлению Христову. Так почему же тогда они повергают мир в несчастья и [излишние] страдания из-за вымышленного, необязательного дела, когда [оно] Причастие вполне может быть принято другим, более благословенным образом?
5. Да будет открыто проповедано всем людям, что месса, как человеческое пустословие [измышление], может быть отвергнута без греха, и что никто из тех, кто не соблюдает ее, не будет осужден, но может быть спасен лучшим путем, безо всякой мессы. Могу поспорить [тогда, случится так], что месса сама себя изживет, и не только среди безрассудных малообразованных людей, но также и среди всех благочестивых, христианских, благоразумных, богобоязненных сердец — тем более когда они услышат, что месса является опасным делом, вымышленным без воли Божьей и Слова Его.
6. В-четвертых, поскольку в мире возникли неисчислимые и неописуемые злоупотребления от купли и продажи месс, следовало бы по справедливости отказаться от этого явления [от мессы] хотя бы для того, чтобы пресечь эти злоупотребления, [что следовало бы сделать] даже в том случае, если бы сама по себе месса была полезна и благотворна. Поскольку же она является делом совершенно излишним, бесполезным и опасным, и мы можем получить все это куда более потребным, благотворным и надежным образом, безо всякой мессы, то насколько же больше причин у нас от нее отказаться.
7. В-пятых, поскольку месса является, да и не может быть не чем иным (как гласят Канон и все книги), как деянием человеческим (и даже делом отъявленных негодяев), посредством которого человек пытается примирить себя и других с Богом, заслужить прощение грехов и благодать (ибо таким явлением месса представляется, если судить о ней наилучшим образом, а иначе — с какой еще целью она может проводиться?), то по этой самой причине ее [непременно] следует осудить и отвергнуть. Ибо она непосредственно противоречит главному артикулу, который гласит, что не [наемный] служитель, проводящий мессу — будь он порочен или благочестив — этим своим деянием, но Агнец Божий, Сын Божий берет на Себя наши грехи.
8. Если же кто-то отговаривается тем, что из набожности желает преподать Таинство или Причастие самому себе, то он делает это неискренне [он совершает огромную ошибку и говорит несерьезно и неискренне]. Потому что если бы он искренне желал причащаться, то самым верным и лучшим путем для него было бы преподание Таинства так, как оно было установлено Христом. Если же кто-то преподает Причастие сам себе — то это человеческое измышление и явление неопределенное, излишнее, да и запрещенное. И он не ведает, что творит, поскольку, не имея на то Слова Божия, он повинуется ложным человеческим представлениям и измышлениям.
9. Также неверно (и даже если бы все остальное было правильно), если кто-то общее Таинство [принадлежащее] Церкви использует согласно собственным представлениям о набожности, легкомысленно принимая его без Слова Божия и без общения с Церковью.
10. Данный артикул о мессе будет центральным вопросом на Соборе. [Собору придется немало потрудиться, разбирая этот артикул о мессе]. Ибо даже если бы они могли уступить нам во всех остальных артикулах, все же в этом артикуле они не могут пойти ни на какие уступки. Как Кампеджо сказал в Аугсбурге, что он скорее в клочья разорвется, чем мессу упразднит, так, с помощью Божьей, и я скорее в пепел обращусь, чем позволю проводящего мессу наемника, будь он благим или порочным, приравнивать ко Христу Иисусу, моему Господу и Спасителю, или же превозносить этого наемника над Ним. Итак, мы навеки остаемся разделенными в противостоянии друг другу. Они прекрасно понимают, что если месса падет, то все папство будет разрушено. И они скорее предадут смерти всех нас, если смогут, чем допустят такое.
11. К тому же этот драконий хвост [то есть], месса, породила бесчисленное множество разнообразных идолопоклонств.
12. Во-первых, чистилище. Они протащили в чистилище свою торговлю панихидами и постами [бодрствованиями, всенощными бдениями], недельными, месячными [седьмыми и тридцатыми днями] и годовыми поминовениями, и, наконец, общинными неделями и днями поминовения усопших, омовениями [купальнями] ради спасения души — так что месса отправлялась почти только за усопших, хотя Христос установил Таинство [Причастия] только для живых. Таким образом, чистилище и всякая связанная с ним торжественность, обрядность и торговля должны рассматриваться не иначе, как призрак дьявола. Ибо это противоречит главному артикулу [который учит], что только Христос, а не человеческие дела, должен помогать душам [освобождать души]. Не говоря уже о том, что нам ничего не было заповедано [Богом] и ничего не предписано относительно усопших. Следовательно, все это можно было бы без опасений оставить даже в том случае, если бы это не было заблуждением и идолопоклонством.
13. Паписты цитируют здесь Августина и некоторых других Отцов Церкви, которые, как они утверждают, писали о чистилище, и они [паписты] полагают, будто мы не знаем, для чего и с какой целью они [Отцы] это делали. Св. Августин не пишет, что существует чистилище, и не приводит ни одного фрагмента из Святого Писания, которое его подтолкнуло бы к такой мысли, он лишь оставляет вопрос о том, существует ли это [чистилище], открытым и говорит лишь, что его мать просила поминать ее у Алтаря или на Причастии. Итак, все это не что иное, как увлечения [измышления] человеческие, да и те относятся лишь к отдельным личностям и не учреждают ни одного артикула веры, что является исключительным правом Бога.
14. Наши паписты, однако, приводят подобные высказывания [мнения] человеческие для того, чтобы люди поверили в их ужасную, богохульную и проклятую торговлю мессами за души в чистилище [или в жертвы и приношения за мертвых] и т.п. Но они никогда не докажут этого, основываясь на цитатах из Августина. Вот когда они упразднят эту торговлю мессами за чистилище, о которой Августин никогда и не помышлял [которая Августину и во сне не грезилась], тогда мы и обсудим с ними вопрос о том, можно ли цитаты из трудов Августина принимать без подтверждения их в Святых Писаниях, и следует ли поминать усопших на Причастии.
15. Ибо недопустимо формировать артикулы веры на основании трудов или слов Святых Отцов. В противном случае, их образ жизни, стиль облачения, обустройства жилища, и т.п. должны были бы стать также артикулом веры, что уже произошло с мощами [святых]. [Мы же, однако, имеем другое правило, это] Правило таково — артикулы веры должно учреждать Слово Божье, и более никто, будь он хоть Ангел.
16. Во-вторых, отсюда произошло то, что злобные духи совершали многие мошенничества [реализовали свою злобу], являясь под видом душ усопших, невыразимой [ужасной] ложью и обманами требуя проведения месс, всенощных, паломничеств и подобных добрых дел.
17. Все это мы должны были принимать, как артикулы веры, и жить соответственно им. И папа подтверждал эти вещи так же, как мессу и все остальные мерзости. Здесь тоже нет [не может и не должно быть] никаких уступок или скидок.
18. В-третьих, [поскольку появились] паломничества. В них также имели место поиски месс, прощения грехов и благодати Божьей, ибо месса определяла все. Поэтому действительно несомненно, что такие паломничества [установлены] без Слова Божьего, не заповеданы нам, и не являются обязательными, поскольку мы можем обрести все это [о душе можно позаботиться] лучшим образом, и можно оставить эти паломничества без греха и опасности. Почему же тогда они оставляют свои дома, [бросают] свои приходы [свои служения], Слово Божье, жен, детей и т.д. — все, что установлено и [оказание внимания чему необходимо и] заповедано, и пускаются за этим необязательным, зыбким и пагубным дьявольским миражом [и заблуждениями]?
19. [Почему это происходит], если не потому, что дьявол правит папой [довел его до безумия], заставляя восхвалять и учреждать все эти явления, когда люди вновь и вновь обращаются от Христа к своим собственным делам, и становятся идолопоклонниками, что хуже всего. Более того, это ненужно и не заповедано, но бессмысленно, сомнительно и, кроме того, вредно.
20. Следовательно, и здесь также не может быть никаких уступок или скидок [согласиться с папистами или уступить им было бы непозволительно], и т.д. И пусть проповедуется, что такие паломничества являются необязательными и даже опасными, и тогда посмотрим — что от них останется. [Ибо тогда они исчезнут сами по себе].
21. В-четвертых, братства [или общества], в которых монастыри, монашеские ордены, приходские священники предписывали и отправляли (по законному соглашению и путем продажи) мессы, добрые дела и т.п. как для живых, так и для мертвых. Это не только человеческая безделица [человеческая фантазия], не подтверждаемая Словом Божьим, совершенно ненужная и не заповеданная, но это также противоречит главному артикулу об Искуплении. Следовательно, с этим никак невозможно смириться.
22. В-пятых, святые мощи [поклонение мощам], которые породили столь много лжи и шуток [дурачеств] о костях собак и лошадей, что даже дьявол потешался над этим мошенничеством, следовало бы давным-давно осудить, даже если бы в них и было что-то доброе. А тем более [их следует осудить] потому, что они не основываются на Слове Божьем. Они не заповеданы и потому являются совершенно излишними и бесполезными.
23. Но самое худшее — то, что [они вообразили себе, будто] эти мощи производят отпущение и прощение грехов [и почитают их], как добрые дела и служение Богу, подобно мессе и проч.
24. В-шестых, сюда относятся драгоценные индульгенции, предоставляемые (но только за деньги) как живым, так и мертвым, посредством которых ничтожный [святотатственный и проклятый] Иуда, или папа, торгует добродетелями Христа и избыточными [“сверхдолжными”] заслугами всех святых и всей Церкви, и т.д. Все это вместе взятое [и по отдельности] совершенно невыносимо и не только не подтверждается Словом Божьим, не только не заповедано и бесполезно, но противоречит первому артикулу. Ибо заслуга Христова [присваивается и] обретается не нашими делами или деньгами, но по благодати, верою, без [наших] денег и заслуг. И это предлагается [и представляется] нам не властью папы, но через проповедь Слова Божия.
О молитвенном взывании к святым
25. Взывание к святым является также одним из злоупотреблений антихристовых, противоречащим первому артикулу и наносящим вред учению Христову. Это также не заповедано, не указано и не имеет примеров [или свидетельств] в Писании, и даже если бы это было делом ценным [полезным], каковым оно на самом деле не является [и даже напротив, это в высшей мере вредное дело], во Христе мы имеем все это в тысячу крат лучше [и надежнее, так что мы не нуждаемся в молитвенном взывании к святым].
26. И хотя все Ангелы на небесах молятся за нас (что и Сам Христос также делает), что совершают и святые на земле, а возможно, и на Небесах, все же отсюда не следует, что мы должны взывать к Ангелам и святым, поклоняться им, а также поститься, устраивать празднества, проводить мессы в их честь, жертвовать и учреждать церкви, алтари, богослужения и всякими другими способами служить им, почитая их, как утешителей в нужде [как покровителей и ходатаев], распределяя между ними различную помощь и приписывая каждому из них какую-то конкретную форму помощи, как учат и поступают паписты. Ибо это является идолопоклонством, и такая честь [оказание помощи] принадлежит одному лишь Богу.
27. Ибо как христиане и святые здесь, на земле, вы можете молиться обо мне, причем не только в одной, но во многих нуждах. Но по этой причине я не обязан поклоняться и взывать к вам [тебе] в молитвах, устраивать празднества, поститься, жертвовать, проводить мессы в вашу честь [служить] и уповать на вас в деле своего спасения. Действительно, я могу другими путями почитать, любить и благодарить вас во Христе.
28. Если бы Ангелов и усопших святых лишить такого идолослужебного поклонения, то оставшееся почитание стало бы делом безвредным и быстро забылось бы. Ибо если никакой — ни физической, ни духовной помощи от святых более не ожидалось бы, то никто не стал бы их и беспокоить [поклонение святым вскоре исчезло бы], будь то на земле или на небесах. Потому что без награды, из чистой любви, никто не станет помнить или ценить их [воздавать им божественные почести].
29. Короче говоря, ни мессы самой по себе, ни всего, что проистекает из нее или к ней присовокупляется, мы не можем потерпеть, но должны осудить, чтобы сохранить Святое Таинство [Причастие] чистым и определенным, отправляемым и принимаемым верою, как это было установлено Христом.
Артикул III: О монашеских орденах и монастырях
1. Что монашеские ордены и монастыри, [коллегии (учебные заведения) каноников и коммунные обители], которые были основаны в прежние времена с добрыми намерениями [нашими праотцами] для воспитания просвещенных мужчин и целомудренных [и благопристойных] женщин, вновь следует реорганизовать так, чтобы их можно было использовать для этой цели, чтобы можно было иметь пасторов, проповедников и других служителей церквей, а также других необходимых людей [пригодных] для [политического управления] светского управления [или для всеобщего блага] в городах и селах, а также хорошо воспитанных дев, которые могут стать матерями, домохозяйками и т.п.
2. Если они [монастыри] не служат данной цели, то лучше бы их покинуть или разрушить до основания, чем сохранять со всеми этими богохульными служениями, изобретенными людьми и почитаемыми как нечто лучшее, чем обычная христианская жизнь, а также [как что-то лучшее, чем] служения и призвания, заповеданные Богом. Ибо все это также противоречит первому и главному артикулу об искуплении, совершенном Иисусом Христом. Добавьте сюда, что (подобно тому, как и другие человеческие измышления) они не были заповеданы, а также что они являются ненужными и бесполезными, и, кроме того, создают возможность для опасного и тщетного труда [опасного раздражения и бесполезного поклонения], такого служения, которое пророки называют термином Авен, то есть тщетой.
Артикул IV: О папстве
1. Что папа, согласно божественному закону и Слову Божию, вовсе не является главой всего христианского мира (ибо это [имя] принадлежит только Одному — Иисусу Христу). Папа же является лишь епископом и пастором церкви Рима, а также тех, кто добровольно, или посредством человеческой власти (то есть через мирские власти) присоединился к нему, чтобы быть христианами не под ним, как под господином, но с ним, как с собратом и товарищем, о чем говорят древние Соборы времен Св.Киприана.
2. Сейчас же никто из епископов не смеет обращаться к папе, как к брату, как это было раньше [во времена Киприана]. Но все, даже если они являются королями или императорами, должны называть его всемилостивым господином. Это [такое невежество] мы не будем, не можем и не должны принимать на свою совесть [одобрять с чистой совестью]. Тот же, кто принимает [поступает так], пусть делает это без нас [на свой страх и риск].
3. Следовательно, все, что папа совершил, пользуясь своей ложной, пагубной, богохульной и высокомерной властью, было и по-прежнему является (за исключением того, что относится к светскому правлению, где Бог даже тиранам и [вероломным] негодяям позволяет совершать много благого для людей) исключительно дьявольскими делами и происками, направленными на разрушение всей святой [католической или] христианской Церкви (настолько, насколько это в его власти), а также к уничтожению первого и главного артикула об искуплении, совершенном Иисусом Христом.
4. Ибо все дошедшие до нас его [папские] буллы и книги, в которых он рычит как лев (как Ангел описывает его в Откр.12), [восклицают] что ни один христианин не может быть спасен, покуда не покорится ему и не будет ему повиноваться во всем, чего бы он ни пожелал, что бы ни говорил и что бы ни делал. Все это в совокупности равносильно тому, чтобы сказать: “Хотя вы, веруете во Христа и имеете в Нем [одном] все, что необходимо для спасения, все же это ничто, и все тщетно до тех пор, пока вы не почитаете меня своим богом [не служите мне как своему богу] и не повинуетесь мне”. И все же очевидно, что святая Церковь существовала без папы, по меньшей мере, более пятисот лет, и что в настоящее время церкви Греции и многих других языков [стран] не подчинялись и не подчиняются папе.
5. Кроме того, как уже неоднократно отмечалось, это [папство] является человеческим вымыслом, не заповеданным, ненужным и бесполезным. Ибо святая христианская [или католическая] Церковь могла бы прекрасно существовать без такой головы и, несомненно, была бы еще и лучше [была бы чище и преуспевала бы более], если бы дьявол не напялил на нее такую голову.
6. И папство не приносит Церкви никакой пользы, поскольку оно не осуществляет никакого христианского служения. И поэтому Церкви необходимо далее существовать без папы.
7. И если предположить, что папа уступил бы в этом вопросе и перестал бы считаться верховным правителем по божественному праву, или по Божьей заповеди, но мы должны были бы иметь [должны были бы избирать] главу, которому все остальные оставались бы верными [которого все придерживались бы, как своей опоры] для того, чтобы сохранять [согласие и] единство христиан в противостоянии сектам и еретикам, и что такой глава избирался бы людьми, и что люди по своему выбору и своей властью могли бы заменять или отстранять этого главу — подобно тому, как относился к вопросу о папстве Констанцский Собор, сместив трех пап и избрав четвертого — если предположить, говорю я, что папа и римский престол пошел бы на уступку и принял это (что, однако, невозможно, потому что в таком случае все его царство со всеми его правами и книгами было бы низвергнуто и уничтожено, чего он, попросту говоря, сделать не может), тем не менее, даже это не оказало бы никакой поддержки Христианству, но возникло бы еще больше сект, чем раньше.
8. Ибо поскольку люди должны были бы повиноваться такому главе не по заповеди Божьей, а в свое удовольствие [по доброй воле], то они очень скоро стали бы пренебрегать этим, и в конце концов — не осталось бы ни одного [повинующегося]. Также это [папство] не было бы привязано к Риму или какому-то другому месту, но могло бы быть в любом месте и в любой церкви, которой Бог даровал бы человека, пригодного для служения [способного на то, чтобы взять на себя столь великое служение]. О, какие трудности и какую путаницу [замешательство] это могло бы повлечь за собой!
9. Поэтому невозможно управлять Церковью и сохранять ее лучше, чем когда мы все живем под одним Главой, Христом, и все епископы, равные в служении (хотя они и не равны по дарам), усердно поддерживают единство в учении, в вере, в Таинствах, в молитве, в делах любви и т.д., как пишет Св. Иероним об александрийских священниках, которые вместе и в согласии между собою управляли церквями, как поступали и Апостолы, а впоследствии — все епископы в христианском мире, до тех пор, пока папа не превознес себя над всеми.
10. Это учение убедительно показывает, что папа является самым настоящим антихристом, который превознес себя над Христом и противопоставил себя Христу, потому что он не допускает, чтобы христиане обретали спасение без его власти, которая, однако же, сама по себе ничто, не установлена и не заповедана Богом.
11. Это и означает, собственно говоря: “Противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом”, как Павел говорит во 2Фессал.2:4. Даже турки и татары, великие враги христиан, не поступают так, но позволяют тем, кто хочет, веровать во Христа, [лишь] взыскивая с христиан дань и требуя повиновения.
12. Папа же запрещает эту веру, утверждая, будто для того, чтобы спастись, человек должен повиноваться ему. Этого мы не желаем делать, даже если из-за этого нам придется умереть во имя Божие.
13. Все это проистекает из того факта, что папа пожелал называться верховным правителем христианской Церкви по божественному праву [jure divino]. Соответственно, он должен был сделать себя равным Христу и выше Его, а также — чтобы его провозгласили главой и господином Церкви, и, наконец, всего мира, и даже богом на земле, и осмелился даже давать заповеди Ангелам на небесах.
14. И если отделить папское учение от Святого Писания или сверить его по Писанию, обнаруживается [становится очевидным], что папское учение, в лучшем случае, заимствовано из имперского и языческого закона и, как показывают декреталии, имеет дело с политическими вопросами и решениями или правами. Более того, оно без всякой меры учит о церемониях, касающихся церквей, одеяний, пищи, людей и [тому подобным] ребячествам, показным и смехотворным вещам, но все это не имеет никакого отношения ко Христу, к вере и заповедям Божьим. Наконец, это не что иное, как сам дьявол, потому что, превозносясь над Богом и вопреки Ему, он навязывает [и распространяет] свои [папские] ложные измышления о мессах, чистилище, монашеской жизни, человеческих добрых делах и [вымышленном] богослужении (ибо в этом и состоит само папство [на земле, на которой папство целиком и полностью основывается и стоит]), [он] проклинает, убивает и мучит всех христиан, которые не превозносят и не почитают эти [папские] мерзости превыше всего. Поэтому, так же, как мы не можем служить самому дьяволу, как Господу Богу, мы не можем выносить и его апостола, папу, или антихриста, когда он правит, как глава или господин. Ибо ложь и убийства, уничтожение тела и души навеки — вот в чем на самом деле состоит его папское правление, и это я достаточно ясно показал во многих своих книгах.
15. В этих четырех артикулах они [наши оппоненты] найдут достаточно для осуждения на Соборе. Ибо они не смогут уступить нам и не уступят, даже в чем-то самом незначительном, ни в одном из данных артикулов. В этом мы должны быть уверены и воодушевлять себя [быть готовыми и утверждаться] надеждой на то, что Христос, наш Господь, напал на Своего противника, и Он доведет это до конца [продолжит это и уничтожит его] как Духом, так и пришествием Своим. Аминь.
16. Ибо на Соборе мы предстанем не перед императором или мирскими властями, как это было в Аугсбурге (где император опубликовал милостивейший указ и повелел слушать дело доброжелательно [и беспристрастно]), но [мы явимся] перед папой и самим дьяволом, который ничего не намерен выслушивать, а лишь [когда дело публично оглашено] осуждать, убивать и принуждать к идолопоклонству. Посему нам не следует ноги ему целовать или говорить: “Вы, милостивый господин мой” — но сказать так, как сказал Ангел сатане в Зах.(3:2): “Господь да запретит тебе, сатана”.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Что касается следующих артикулов, мы могли бы обсудить их с просвещенными и разумными людьми или промеж себя. Папа и его правление не особенно-то печется об этом. Ибо для них совесть — ничто, а деньги [слава], почести, власть — все
I. О грехе
1. Здесь мы должны исповедать, как Павел говорит в Рим.(5:11), что грех произошел [и вошел в мир] от одного человека, Адама, непослушанием которого все люди стали грешниками, [и] подверженными смерти и дьяволу. Это называется первородным или основным грехом.
2. Плодами этого греха впоследствии стали дьявольские деяния, которые запрещены в Десяти Заповедях — такие, как неверие, ложная вера, идолопоклонство, отсутствие страха Божия, самонадеянность [безрассудство], отчаянье, слепота [или полное отсутствие видения], и, короче говоря, незнание или непризнание Бога. Затем — ложь, злоупотребление именем Божиим [лжесвидетельство], пренебрежение молитвой, отказ от взывания к имени Божию, непочтительность [презрение] к Слову Божию, непокорность родителям, убийства, нецеломудренность [разврат], воровство, обман и т.п.
3. Этот наследственный [первородный] грех является столь глубоким [и омерзительным] развращением сущности [человеческой], что его невозможно постичь никаким разумом, но [он должен быть познан и] в него следует поверить из откровений, данных в Святых Писаниях: Пс.50:7, Рим.5:12 и далее, Исх.33:3, Быт.3:7 и далее. Следовательно, все, чему учат доктора-схоласты относительно данного артикула, есть заблуждение и слепота, а именно:
4. Будто со времени грехопадения Адама естественные силы человека остались целыми и неразвращенными, и что человек по природе своей имеет праведный разум и благую волю. Этому учат философы.
5. Опять же, будто человек имеет свободную волю [может выбирать] творить добро и не совершать зла, и, наоборот, не совершать добра и творить зло.
6. Опять же, будто человек своими естественными силами может соблюдать и исполнять все заповеди Божии.
7. Опять же, будто своими естественными силами человек может возлюбить Бога более всего на свете, а также ближнего своего, как самого себя.
8. Опять же, будто, если человек делает все, что только может, Бог непременно дарует ему благодать.
9. Опять же, будто если он желает прийти к Причастию, то ему не обязательно иметь намеренье творить добро, но достаточно того, если он не имеет порочного намерения грешить. Настолько благим, дескать, является его естество, и столь действенно Причастие.
10. [Опять же], будто в Святом Писании не утверждается, что для совершения добрых дел необходим Святой Дух с Его благодатью.
11. Все это и многое подобное возникло из недостатка понимания и невежественных представлений как о грехе, так и о Христе, нашем Спасителе. И эти утверждения являются воистину языческими догматами, с которыми мы не можем мириться. Ибо если бы это учение было истинным, то Христос умер [бы] напрасно, поскольку в человеке нет ни изъяна, ни греха, за который Ему надлежит умереть. Или же тогда Он умер [бы] только за плоть, а не за душу, поскольку душа [совершенно] здорова, и только тело подвержено смерти.
II. О Законе
1. Здесь мы утверждаем, что Закон был дан Богом прежде всего для того, чтобы сдерживать грех угрозами и страхом наказания, а также обетованием, предложением благодати и добродетели [помощи, благодеяния]. Но все это потерпело неудачу из-за порочности, которую грех произвел в человеке.
2. Ибо таким образом некоторые люди стали только хуже, а именно — те, кто враждебно настроены к Закону [ненавидят Закон], потому что он запрещает то, что им нравится делать, и предписывает то, что им вовсе не хотелось бы совершать. Поэтому везде, где они могут избежать наказания [если они не сдерживаются наказанием], они совершают еще больше против Закона, чем раньше. То есть это невежественные и порочные люди [необузданные и не осознающие своей греховности], творящие зло всякий раз, когда [видят, что] им представляется такая возможность.
3. Другие становятся слепыми и невежественными, обретая [дерзкое] мнение, будто они соблюдают Закон собственными силами , как было сказано выше о теологах-схоластах. Отсюда происходят лицемеры и [люди, уповающие на собственную праведность, или] лжесвятые.
4. Но главное служение или сила Закона заключается в том, что он открывает первородный грех со всеми его плодами и показывает человеку — как низко пала его сущность [природа], какой [абсолютно и] совершенно развращенной она стала. Поскольку Закон должен говорить человеку о том, что тот не имеет ни Бога, ни почтения [стремления] к Богу, и что он служит иным богам — [то,] во что без Закона человек не поверил бы. Так он устрашается, смиряется, падает духом, погружается в отчаянье и, взволновавшись, начинает желать помощи, но не видит выхода. Он становится врагом Божиим, начинает роптать и т.д.
5. Вот о чем говорит Павел в Рим.(4:15): “Ибо закон производит гнев”,— а также в Рим.(5:20): “Закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление” (то есть грех усилился Законом).
III. О покаянии
1. Это служение [Закона] Новый Завет сохраняет и усиливает, как говорит Св. Павел в Рим.(1:18): “Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою”. И еще (3:19): “Весь мир становится виновен пред Богом, потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть”. И Христос говорит (Иоан.16:8): “Он [Святой Дух], придя, обличит мир о грехе”.
2. Таким образом, это является молнией Божьей, которой Он поражает сразу [повергает на землю] как отъявленных грешников, так и лжесвятых [лицемеров], и не позволяет никому быть правым [никого не провозглашает праведным], но повергает их всех вместе в страх и отчаянье. Это молот, как говорит Иеремия (23:29): “Слово Мое не подобно ли огню, говорит Господь, и не подобно ли молоту, разбивающему скалу?” Это не activa contritio, или напускное покаяние, но passiva contritio [муки совести], искреннее сожаление сердца [скорбь], страдание и ощущение смерти.
3. Вот это и есть начало истинного покаяния. И здесь человек должен выслушать приговор, подобный следующему: Вы все — ничтожества, независимо от того, являетесь вы очевидными грешниками или [по собственному мнению] святыми. Вы должны измениться, [стать] и поступать иначе, чем то, что вы сейчас есть и как вы сейчас поступаете [независимо от того, какими людьми вы являетесь], какими бы великими, мудрыми, могущественными и святыми вы ни были. Никто здесь не является [праведным, святым,] благочестивым и т.д.
4. Однако, к этому служению Новый Завет немедленно добавляет утешительное обетование о благодати через Евангелие, в которое следует веровать, как провозглашает Христос в Марк.(1:15): “Покайтесь и веруйте в Евангелие”, то есть станьте другими, поступайте иначе и веруйте в Мое обетование.
5. И Иоанна [Крестителя], предшествовавшего Ему, называли проповедником покаяния, но для прощения грехов, то есть Иоанн должен был обличать всех людей и убеждать их, что они являются грешниками, дабы они могли знать, кем они являются перед Богом, могли признать, что были потерянными людьми и могли, таким образом, подготовиться к пришествию [Господа], к принятию благодати, чтобы ожидать и принимать от Него прощение грехов.
6. Об этом и Сам Христос говорит в Лук.(24:47): “И проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима”.
7. Всякий же раз, когда один Закон, без добавления к нему Евангелия, производит свое служение, он несет не что иное, как смерть и ад, и человек должен впасть в отчаянье, подобно Саулу и Иуде, как Св. Павел говорит в Рим.(7:10-11): “А я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти, потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею”.
8. В свою очередь, Евангелие несет утешение и прощение грехов — и не только одним способом, но через Слово, Таинства и тому подобное, как мы услышим далее, для того, чтобы было у Господа “многое избавление”, как говорит Пс.129:7, от ужасного рабства греха.
9. Однако нам необходимо теперь сравнить истинное покаяние с ложным покаянием софистов, для того чтобы лучше понять оба эти явления.
О ложном покаянии папистов
10. Было бы невозможно, чтобы они правильно учили о покаянии, поскольку они не знают, что такое [на самом деле] грехи [что такое настоящий грех]. Ибо, как было показано выше, они неправильно понимают первородный грех и утверждают, будто естественные силы человека остались [совершенно] неповрежденными и неразвращенными, будто разум может учить верно, и будто воля может, в соответствии с ним, поступать праведно [совершать то, чему научена], будто Бог, несомненно, дарует Свою благодать, когда человек совершает согласно своей свободной воле все, что может.
11. Отсюда [из этого догмата] должно следовать, что они раскаиваются [должны раскаиваться] только в действительных [фактических] грехах — таких, как порочные помыслы, которым человек уступает (ибо порочные чувства [похотливость, грязные чувства и наклонности], похоть и неприличная предрасположенность [согласно им] не являются грехами), и за порочные слова и деяния, от которых свободная воля вполне могла бы уклониться.
12. И в таком покаянии они устанавливают три части — раскаяние [сокрушение], исповедь и искупление, добавляя к этому [великолепное] утешение и обетование: “Если человек воистину раскаивается [чувствует раскаяние], исповедуется и производит [воздает] должное искупление, то таким образом он заслуживает себе прощение и расплачивается за свои грехи перед Богом [возмещает свои грехи и обретает полное искупление]”. Таким образом, в покаянии они учат людей возлагать упование на свои собственные дела.
13. Отсюда происходит выражение, которое произносилось с кафедры при объявлении публичного прощения грехов людям: “Продли, о Боже, мою жизнь, покуда я ни искуплю [ни принесу удовлетворения за] грехи мои и ни исправлю свою жизнь”.
14. И не было здесь даже упоминания ни о Христе, ни о вере. Но люди надеялись своими собственными делами преодолеть и изгладить [стереть] свои грехи перед Богом. Именно с таким намерением мы становились священниками и монахами — чтобы самих себя приготовить к противодействию греху.
15. Что касается раскаяния, вот как это совершалось — поскольку никто не мог упомнить всех своих грехов (особенно совершенных в течение целого года), они ввели такое положение, что если какой-то неизвестный грех вспоминался позже [если какой-то скрытый грех приходил на память], то следовало его исповедать, в нем покаяться и т.д. Между тем же [пока забытые грехи не вспоминались] они поручали себя милости Божьей.
16. Более того, поскольку никто не мог знать — сколь велико должно быть раскаяние для того, чтобы Бог посчитал его достаточным, они утешали людей, что тот, кто не имеет раскаяния, по меньшей мере должен иметь сокрушение [раскаяние от страха наказания], которое я мог бы назвать “половинчатым раскаянием”, или “началом раскаяния”. Ибо они и сами не понимали этих терминов и не понимают их сейчас, как и я. Когда же человек приходил на исповедь, такое сокрушение вменялось ему в раскаяние.
17. И когда [случалось, что] кто-то говорил, что он не может ни иметь сокрушения, ни оплакивать свои грехи (что может иметь место при запретной любви или стремлении к мести, и т.д.), его спрашивали — нет ли у него желания иметь сокрушение [скорбь о грехах]. Когда же он отвечал: “Да” (ибо кто, кроме самого дьявола, сказал бы “нет”?), они принимали это за раскаяние и прощали ему его грехи за счет этого его доброго дела [которое они, приукрашивая, называли раскаянием]. И они ссылались здесь на пример Св. Бернара и т.п.
18. Здесь мы видим, как слепой разум в вопросах, относящихся к Богу, блуждает на ощупь, ища, согласно своему воображению, утешения в собственных делах, и не может думать [совершенно забывает] о Христе и вере. Но если это раскаяние получше рассмотреть при свете, то видно, что это поддельные и искусственные помыслы [или выдумки], проистекающие из человеческих усилий, без веры и без знания Христа. И над этим бедный грешник, подумав о собственных похотях и стремлениях к отмщению, мог бы [вероятно] иногда скорее посмеяться, чем возрыдать [или же смеяться и плакать — скорее, чем думать о чем-то еще], за исключением того, кто либо был воистину поражен молнией Закона, либо был тщетно мучим скорбным духом от дьявола. В противном случае [за исключением указанных людей], такое раскаяние было совершенным лицемерием и не умерщвляло похоти ко грехам [страсти греховной]. Ибо они вынуждены были горевать, в то время как скорее остались бы [предпочли бы остаться] во грехе, если бы это от них зависело.
19. Что касается исповедания грехов, это происходило следующим образом. Каждый должен был [каждому было предписано] перечислить все свои грехи (что невозможно). Это было великим мучением. От тех же грехов, которые человек забывал [но если кто-то забывал какие-то грехи], он мог быть освобожден при условии, что, если они придут ему на память, он все же должен будет их исповедать. Таким образом, человек никогда не мог знать — принес ли он достаточно чистое [совершенное и правильное] исповедание грехов, и где конец его исповеди. Тем не менее, ему указывали на его собственные дела и утешали так: “Чем более полно [более искренне и честно] исповедуется человек, чем больше он себя смиряет и унижает перед священником, тем скорее и лучше он производит [воздает] удовлетворение за свои грехи”. Ибо такое смирение, дескать, несомненно заслуживает благодать Божью.
20. Здесь также не было ни веры, ни Христа, и человеку не возвещалось о силе [действенности] отпущения грехов, но его утешение основывалось на перечислении грехов и самоуничижении. Какие же мучения, мошенничества и идолопоклонства порождала такая исповедь грехов — этого невозможно передать.
21. Что же касается искупления [удовлетворения за грехи], то это самая сложная [запутанная] часть. Ибо ни один человек не может знать, сколько ему следует воздавать [совершить искупительных деяний] за какой-то один грех, не говоря уже обо всех. Здесь они прибегли к уловке, придумав “малое искупление”, которое можно было воздать — такое [например], как пятикратное прочтение молитвы “Отче наш”, однодневный пост и т.п. За остальным же [за тем, чего не хватало] в их покаянии они направляли в чистилище.
22. Здесь также не было ничего, кроме мучений и [лишних] страданий. [Ибо] некоторые полагали, будто они никогда не освободятся от чистилища, потому что, согласно древним канонам, за один единственный смертный грех требовалось семилетнее покаяние.
23. Тем не менее, уверенность основывалась на наших собственных делах искупления, и если бы это искупление [собственными делами] могло быть совершенным и полным, то все упование возлагалось бы на него полностью, и не было бы нужды ни в вере, ни во Христе. Однако такая уверенность невозможна. Ибо, даже если бы кто-то каялся таким образом сто лет, он все равно не узнал бы — является ли его покаяние завершенным. Это значит вечно каяться и никогда не придти к покаянию.
24. И здесь Святой Римский Престол, поспешив на помощь бедной Церкви, придумал индульгенции, которыми он прощал и освобождал от искупления, сначала на какой-то отдельный период — на семь лет, [или] на сто лет — и распределил их среди кардиналов и епископов так, что один мог даровать индульгенцию на сто лет, а другой — на сто дней. Однако власть полностью отменять искупление он приберег лишь для одного себя.
25. Поскольку же это стало приносить деньги, и торговля буллами стала делом выгодным, он выдумал “золотой юбилейный год” [воистину золотоносный год] и учредил его [проведение] в Риме. Он назвал это отпущением всякого наказания и всякой вины. Тогда [там] стали собираться люди, потому что каждый охотно освободился бы от этой тяжкой и невыносимой ноши. Это означало найти и поднять сокровища земли. И сразу же папа пошел далее, он умножил “золотые годы”, учредив несколько таких годов подряд. Но чем больше он поглощал денег, тем шире становилась его утроба.
26. Итак, впоследствии он учреждал их [эти “золотые годы”] через своих легатов в [разных] странах, пока все церкви и дома не наполнились “золотым годом”. Наконец, он посягнул и на чистилище, добравшись до усопших. Сначала он установил для них мессы и всенощные бдения, затем — индульгенции и “золотой год”, и, наконец, души так обесценились, что он мог отпустить грехи душе за ломаный грош.
27. Но все это также оказалось бесполезным. Ибо хотя папа и учил людей полагаться и уповать [в своем спасении] на индульгенции, все же он вновь внес в это дело неопределенность. Ибо в своих буллах он провозглашает: “Всякий, кто хотел бы иметь отпущение грехов через индульгенции или “золотой год”, должен покаяться, исповедаться и заплатить деньгами”. Но мы слышали выше, что это раскаяние и исповедание грехов у них являются сомнительными [неопределенными] и лицемерными. Подобным же образом, никто не знал — какая душа находится в чистилище, и если души там пребывают, то какие из них надлежащим образом раскаялись и исповедались. Таким образом, он брал драгоценные деньги [папа взимал “святые пенсы”], утешал людей [внушал им уверенность] своей властью и индульгенциями и [затем вновь уводил их прочь от этого,] направлял их опять же к собственным ненадежным делам.
28. Если же [однако] были такие, кто не считал [не признавал] себя виновным в этих фактических грехах, совершенных помыслами, словами и делами — вроде меня и мне подобных в монастырях и обителях [братствах или коллегиях священников] — которые желали быть монахами и священниками, и которые постами, бдениями, молитвами, служениями месс, [монашескими] робами, жесткими ложами и т.д. боролись против порочных помыслов [пытались противостоять порочным помыслам], и с полной серьезностью, изо всех сил, хотели быть святыми, и все же наследственное, врожденное [первородное] зло иногда во сне совершало то, что хотело (в чем, среди прочих, признаются также Св. Августин и Св. Иероним) — все же каждый почитал другого, так что некоторые, согласно нашему учению, считались святыми, людьми, не имевшими греха и преисполненными добрых дел настолько, что, имея это в виду, мы могли сообщаться между собой и продавать свои добрые дела — те дела, которые были избыточными для нас (чтобы попасть на Небо), другим людям. Это — чистая правда, и существует множество доказательств, писем и примеров [того, что все это имело место].
29. [Когда такое происходило, говорю я] Такие люди не нуждались в покаянии. Ибо в чем им каяться, если они не потворствовали порочным помыслам? В чем им исповедоваться [относительно непроизнесенных слов], если они избегали слов? Что им искупать, если они столь непорочны в любом деянии, что могут даже продавать свою избыточную праведность другим бедным грешникам? Такого рода “святыми” были фарисеи и книжники времен земного служения Христа.
30. И здесь является огненный ангел, Св.Иоанн [Откр.10], проповедник истинного покаяния, и одним ударом молнии поражаетя тех и других сразу [и тех, кто продают добрые дела, и тех, кто их покупает], говоря: “Покайтесь!” (Мат.3:2). Итак, первые [несчастные негодяи] недоумевают: “Зачем? Мы ведь уже покаялись!”
31. Вторые [другие] говорят: “Мы в покаянии не нуждаемся”.
32. Иоанн же провозглашает: “Покайтесь и те и другие, ибо вы — ложно раскаявшиеся, а те [остальные] — лжесвятые [или лицемеры], и все вы нуждаетесь в прощении грехов, ибо никто из вас не знает [даже того], что такое истинный грех, не говоря уже о том, чтобы в нем раскаиваться или избегать его. Ибо никто из вас не благ, все вы полны неверия, безрассудства и незнания Бога и воли Божьей. Ибо вот Он, здесь присутствует, ‘...от полноты... [Которого] все мы приняли и благодать на благодать’ (Иоан.1:16), и без Него ни один человек не может оправдаться перед Богом. Итак, если вы хотите покаяться, то покайтесь воистину. Ваше покаяние есть ничто. И вы, лицемеры, не нуждающиеся в покаянии, вы, порождения ехидны, кто внушил вам, что вы избежите грядущего гнева?” и т.д., Мат.3:7; Лук.3:7.
33. Таким же образом проповедует и Св.Павел в Рим.(3:10-12): “Нет праведного ни одного; нет разумевающего; никто не ищет Бога; все совратились с пути, до одного негодны; нет делающего добро, нет ни одного”.
34. И в Деян.(17:30): “Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться”. “Всем людям” — говорит он, никто из людей не является исключением.
35. Это покаяние учит нас различать грех, а именно — что мы совершенно потерянны [безнадежны], и что нет в нас, с головы до ног [что изнутри, что снаружи], ничего доброго, и что мы должны стать абсолютно другими и новыми людьми.
36. Это покаяние не является постепенным [частичным] и убогим [обрывочным], как то покаяние за фактические грехи, так же как оно не является таким неопределенным, как то. Ибо оно не обсуждает — что такое грех, а что грехом не является, но все собирает в одну кучу и говорит: “Все в нас — грех [оно утверждает, что в отношении нас — все просто является грехом (и в нас нет ничего, что не являлось бы грехом и виной)]”. Какая польза от этого продолжительного исследования, разделения и различения?
37. По данной причине и это раскаяние также не является [сомнительным или] неопределенным. Ибо не остается ничего, о чем мы можем думать, как о чем-то благом, чтобы расплатиться за грех, но все, о чем мы думаем, все, что говорим или делаем, лишь повергает нас в отчаяние [всякая надежда в отношении всего должна быть отброшена], и т.п.
38. Подобным образом и исповедь тоже не может быть ложной, неопределенной или частичной [искаженной или неполной]. Ибо тот, кто исповедует, что все в нем грех, охватывает все грехи, ничего не исключая и ничего не забывая. Так и искупление не может быть неопределенным, потому что это не наше неопределенное, грешное деяние, но это страдания и Кровь невинного Агнца Божьего [без пятна и порока], Который берет на Себя грехи всего мира.
39. Об этом покаянии проповедует Иоанн, а затем — Христос в Евангелии, и мы также [проповедуем это покаяние]. Этим покаянием [этой проповедью покаяния] мы повергаем на землю папу и все, что основывается на наших добрых делах. Ибо все, что называется добрыми делами или законом, построено на гнилом и тщетном основании, [потому что] нет там никаких добрых дел, но только порочные деяния, и никто не исполняет Закона (как Христос говорит в Иоан.7:19), но все нарушают его. Посему то строение [которое воздвигнуто на нем] представляет собой не что иное, как ложь и лицемерие, даже в тех своих частях, которые наиболее святы и прекрасны.
40. И в христианах это покаяние продолжается до смерти, потому что на протяжении всей жизни оно борется со грехом, остающимся во плоти; Павел (Рим.7:14-25) свидетельствует [показывает], что он борется с Законом в своих членах, и т.д., и что оставление грехов достигается не собственными силами, но обретается как дар Святого Духа. Этот дар день за днем очищает и выметает остающиеся грехи, изменяет человека, делая его воистину чистым и святым.
41. Папа, теологи, законники [юристы] и все другие люди ничего не знают об этом [не осознают этого своим разумом], но это учение небесное, открытое через Евангелие, учение, которое должно быть называемо ересью безбожными “святыми” [или лицемерами].
42. С другой стороны, могут появиться сектанты — а некоторые уже, возможно, существуют, и во время [крестьянского] бунта я видел таковых собственными глазами, — утверждающие, что все те, кто однажды приняли Духа, прощение грехов, или уверовали — даже если впоследствии они впали во грех — все равно остались в вере, и этот грех не повредил им, и [потому] восклицающие так: “Делай все, что хочешь. Если ты веруешь, все это ничего не значит; вера стирает все грехи” — и т.п., и, кроме того, говорящие, что если кто-то согрешает после принятия веры и Духа, то он никогда на самом деле не имел ни Духа, ни веры — я видел и слышал немало таких безумцев и боюсь, что в некоторых этот дьявол все еще остается [скрывается и обитает].
43. Соответственно, необходимо знать и учить, что когда святые люди, все еще имеющие и чувствующие первородный грех, а также ежедневно кающиеся в нем и борющиеся с ним, все же впадают, случается такое, в очевидный грех, как Давид впал в прелюбодеяние, убийство и богохульство, то тогда вера и Святой Дух покидают их [они изгоняют прочь веру и Святого Духа].
44. Ибо Святой Дух не позволяет греху властвовать и одерживать верх, но подавляет и сдерживает его, так, что тот не делает того, что хочет. Если же грех делает, что хочет, то Святого Духа и веры [конечно же] нет там.
45. Ибо Св.Иоанн говорит (1Иоан.3:9): “Всякий, рожденный от Бога, не делает греха... он не может грешить”. И все же истинно и то, что этот же Св.Иоанн говорит (1Иоан.1:8): “Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас”.
IV. О Евангелии
Теперь мы вновь вернемся к Евангелию, которое дает нам совет и помощь в противостоянии греху не одним лишь способом. Ибо Бог безмерно богат [и щедр] в милости [и благости] Своей. Во-первых — [оно делает это] посредством изреченного Слова, которым проповедуется прощение грехов [Он заповедовал проповедовать] во всем мире. Это является специальным [истинным] служением Евангелия. Во-вторых — через Крещение. В-третьих — через святое Таинство. В-четвертых — через власть Ключей, а также через взаимное собеседование [общение] и утешение братьев, Мат.(18:20): “...Где двое или трое собраны во имя Мое...”, и т.д.
V. О Крещении
1. Крещение — это не что иное, как заповеданное Его установлением Слово Божье в воде, или, как Павел говорит: “Баня водная, посредством слова”, как Августин также говорит: “Слово добавляется к веществу и это становится Таинством”.
2. И по этой причине мы расходимся во мнениях с Фомой [Аквинским] и монахами-проповедниками [или доминиканцами], забывающими Слово [установление Божье], говоря, что Бог придал воде духовную силу, которая через воду смывает грех.
3. Также [не согласны мы] со Скотом и босоногими монахами [миноритами или францисканцами], которые учат, что Крещение смывает грехи посредством действия божественной воли, и что Крещение — это омовение только волею Божией, а не Словом и водою.
4. Относительно Крещения младенцев, мы придерживаемся мнения, что детей следует крестить. Ибо они подлежат обетованному искуплению, совершенному Христом, и Церковь должна преподавать это [Крещение и провозглашение обетования] для них.
VI. О Таинстве Алтаря
1. О Таинстве Алтаря мы полагаем, что хлеб и вино на Причастии являются истинными Телом и Кровью Христовыми, и что они преподаются и принимаются не только благочестивыми, но также и порочными христианами.
2. И что его следует преподавать не только в одной форме. [Ибо] мы не нуждаемся в этом высоком искусстве [правдоподобной мудрости], которое учит нас, будто в одной форме [Причастия] содержится столько же, сколько и в обеих, как утверждают софисты и Констанцский Собор.
3. Ибо даже если бы было правдой, что в одной форме содержится столько же, сколько и в двух, все же одна форма не является полным исполнением установления, заповеданного Христом.
4. И мы особенно осуждаем и во имя Божье проклинаем тех, кто не только уклоняются от обеих форм [Причастия], но также деспотично [как тираны] запрещают, осуждают и порицают их как ересь, и тем самым превозносят себя самих против и выше Христа, нашего Господа и Бога [противопоставляют себя Христу и ставят себя впереди Него], и т.д.
5. Что касается пресуществления, нам нет никакого дела до тонких софистических измышлений, которыми они учат, будто хлеб и вино оставляют или утрачивают свою естественную сущность, и что остается только вид и цвет хлеба, но не сам истинный хлеб. Ибо полностью соответствует Святым Писаниям мнение о том, что [в Причастии] присутствует и сохраняется хлеб, как и Св.Павел сам называет его в 1Кор.(10:16): “Хлеб, который преломляем...”. И в 1Кор.(11:28): “...И таким образом пусть ест от хлеба сего”.
VII. О Ключах
1. Ключи — это служение и власть, данные Христом Церкви для связывания и освобождения [разрешения] греха — не только грубых и явных грехов, но также утонченных, скрытых, которые известны только Богу, как сказано в Пс.(18:13): “Кто усмотрит погрешности свои?” И в Рим.(7:25) сам Св.Павел сетует, что плотью он служит закону греха.
2. Ибо это не в нашей власти, но относится лишь к одному Богу — судить о том, сколь велики и сколь многочисленны грехи, о чем написано также в Пс.(142:2): “И не входи в суд с рабом Твоим, потому что не оправдается пред Тобой ни один из живущих”.
3. И Павел говорит в 1Кор.(4:4): “Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь...”
VIII. Об исповеди
1. Поскольку отпущение грехов, или власть Ключей также является установленной в Евангелии [Самим] Христом помощью и утешением против греха и недоброй [нечистой] совести — исповедью, или отпущением грехов ни в коем случае не следует пренебрегать в Церкви, особенно ради [хрупких и] робких сердец, ради необученных [и нетвердых] молодых людей, чтобы они могли проверяться и наставляться в христианском учении.
2. Однако перечисление грехов должно быть делом добровольным для каждого [и человек сам должен решать] — что он хочет упомянуть, а чего не хочет. Ибо покуда мы во плоти, мы не солжем, если скажем: “Я бедный грешный человек [я признаю, что являюсь жалким грешником]”. Рим.(7:23): “В членах моих вижу иной закон...” и т.д. Ибо поскольку частная исповедь [личное отпущение грехов] берет свое начало от Служения Ключей, ею не следует пренебрегать, но надлежит ценить это высочайшим образом, как и все остальные служения Христианской Церкви.
3. И в том, что касается изреченного, внешнего Слова, мы должны твердо придерживаться мнения, что Бог дарует Свой Дух благодати не иначе, как через внешнее Слово, или предваряя это внешним Словом, чтобы мы могли [таким образом] быть защищены от энтузиастов, то есть людей, которые хвалятся, будто они имеют Духа без Слова и до Слова, и, соответственно, осуждают Писание или изреченное Слово, истолковывая и растягивая его по своему усмотрению, как поступал Мюнцер, и по сей день делают многие из тех, кто хотят быть проницательными судьями между Духом и буквой, но при этом [не понимают] не знают, что они говорят или провозглашают.
4. Ибо папство [в действительности] также есть не что иное, как чистый энтузиазм, которым папа похваляется, будто все права имеются в святыне его сердца, и все, что он решает и заповедует со своей церковью [в своей церкви], является духовным и праведным, даже если это возносится над и утверждается вопреки Писанию и изреченному Слову.
5. И это дьявол и древний змей, который превратил Адама и Еву в энтузиастов и увел их от внешнего Слова Божия к спиритуализму и самообольщению, но, тем не менее, он достиг этого посредством других внешних слов.
6. Точно так же, как энтузиасты в настоящее время осуждают внешнее Слово, но, тем не менее, сами отнюдь не молчат, а наполняют мир своей болтовней и своими трудами, как будто в самом деле Святой Дух не мог придти через Писания и устные изречения Апостолов, но должен придти [прежде всего] через их писания и слова. Почему же [тогда] они не отказываются от собственных проповедей и сочинений, до тех пор, пока Дух Сам не придет к людям, без их писаний и до них, подобно тому, как он якобы пришел к ним без проповеди Писаний? Однако сейчас не время обсуждать все это более подробно. Мы уже в достаточной мере обсудили эту тему в других местах.
7. Ибо даже те, кто уверовали до Крещения или стали верующими во время Крещения, уверовали через проповедь внешнего Слова, так как взрослые люди, достигшие сознательного возраста, сначала должны услышать: “Кто будет веровать и креститься, спасен будет...”, если даже сначала они и не веруют в это, а принимают Духа и Крещение спустя десять лет.
8. Корнилий, описанный в Деян.(10:1 и далее) давным-давно слышал от иудеев о пришествии Мессии, через Которого он обретет праведность перед Богом, и благодаря этой вере его молитвы и приношения были угодны Богу (поэтому Лука называет его мужем благочестивым и боящимся Бога), а без этого предшествующего Слова и слышания он не смог бы уверовать или быть праведным. Но Св.Петр должен был открыть ему, что Мессия (в Которого он до тех пор веровал, как в грядущего) явился, чтобы его вера в пришествие Мессии не держала его более в плену среди ожесточенных и неверующих иудеев, но чтобы он знал, что теперь он должен быть спасен пришедшим Мессией, и не следует ему вместе с толпой иудеев отвергать или гнать Его.
9. Короче говоря, энтузиазм присущ Адаму и его потомкам от начала [от первого грехопадения] и до конца света, [его яд] был влит в них древним драконом. Он является источником, могуществом [жизнью] и силой всякой ереси, а особенно — папства и магометанства.
10. Поэтому мы должны постоянно поддерживать артикул о том, что Бог не желает иметь с нами дела иначе, как через изреченное Слово и Таинства. Все, что преподносится [восхваляется], как Дух без Слова и Таинств — это сам дьявол.
11. Ибо Бог даже Моисею пожелал явиться через горящий куст и изреченное Слово. И ни один пророк, будь то [хоть] Илия или Елисей, не получил Духа без Десяти Заповедей [или устного Слова].
12. Также и Иоанн Креститель был зачат не без предшествующего слова Гавриила
13. и взыграл во чреве матери своей не без слов, произнесенных Марией. И Петр говорит в 2Пет.(1:21): “Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым”. Без внешнего Слова, однако, они не были святы, и тем более Святой Дух не побудил бы их говорить, когда они были еще не святы [или осквернены]. И они были святы, — говорит он, — поскольку Святой Дух говорил через них.
IX. Об отлучении от церкви
Великое отлучение, как папа называет его, мы считаем исключительно мирским наказанием, и нас, служителей Церкви, это не касается. Однако меньшее [малое], то есть воистину христианское отлучение заключается в том, что явные и упорные [не желающие исправляться] грешники не допускаются к Таинству [Причастию] и другому общению Церкви, до тех пор, пока они не исправят своей жизни и не станут избегать греха. И служителям не следует смешивать мирские [светские] наказания с этим наказанием духовным, или отлучением.
X. О рукоположении и призвании священников
1. Если бы епископы были истинными епископами [отправляли бы свое служение надлежащим образом] и посвящали бы себя Церкви и Евангелию, то можно было бы, ради любви и единства, даровать им право рукополагать и утверждать нас и наших проповедников, хотя в этом и нет насущной необходимости. Однако при этом следовало бы уклоняться от всяческих комических и показных нехристианских представлений [заблуждений, нелепостей и внешних проявлений] и всяческой пышности.
2. Но так как они не являются, да и не хотят быть истинными епископами, а желают быть земными господами и князьями, которые не проповедуют, не наставляют, не крестят, не отправляют Причастия и не совершают никакой другой работы и никакого другого служения в Церкви, но, более того, преследуют и осуждают тех, кто отправляет все эти функции, будучи призваны исполнять их, Церковь не должна из-за них оставаться без служителей [быть покинута служителями или лишена их].
3. Таким образом, как учат нас древние примеры Церкви и Отцы, нам самим следует рукополагать людей, пригодных для такого служения. И даже согласно их собственным законам, они не имеют права запрещать нам этого или препятствовать нам в этом. Ибо их законы гласят, что даже те, кто рукоположены еретиками, должны считаться воистину рукоположенными, и оставаться таковыми [и что такое рукоположение не должно отменяться], как Св.Иероним пишет об Александрийской церкви, что сначала она управлялась совместно священниками и проповедниками, без епископов.
XI. О брачной жизни священников
1. Они [паписты] не имели ни власти, ни права на то, чтобы запрещать брачную жизнь и обременять божественный ранг священников пожизненным целибатом [они делали это по злобе, безо всякой истинной причины], но действовали они здесь как нехристи, тираны и безнадежные негодяи [совершили деяние антихристово, дело тиранов и отъявленных негодяев]. Тем самым породили они всевозможные ужасные, мерзкие и неисчислимые грехи блудодеяний [развратных похотей], в которых они все еще [по сей день] пребывают.
2. И так, как нам или им не дана власть на то, чтобы сделать женщину из мужчины, мужчину из женщины или отменить всякий пол, так и они не имеют власти [разделять и] отделять эти творения Божьи или же запрещать им жить [и сожительствовать] в честном браке друг с другом.
3. Поэтому мы не желаем согласиться с их отвратительным целибатом, равно как мы [даже] не потерпим его, но мы желаем иметь свободную брачную жизнь, как Бог учредил [и заповедал] это, и не хотим ни отменять, ни препятствовать Его деяниям. Ибо Павел говорит в 1Тим.(4:1 и далее), что это [запрещение супружеской жизни] является учением бесовским.
XII. О Церкви
1. Мы не признаем, что они являются Церковью, и [воистину] они не являются [Церковью].
2. Также мы не хотим слушать того, что, прикрываясь именем Церкви, они предписывают или запрещают. Ибо, благодарение Богу, [сегодня] любой семилетний ребенок знает, что такое Церковь, а именно — святые верующие и овцы, которые слышат голос своего Пастыря.
3. Ибо дети молятся таким образом: “Верую в единую святую [католическую или] христианскую Церковь”. Святость состоит вовсе не в ношении стихарей, тонзур, длиннополых мантий и других обрядах, выдуманных ими, вопреки Святому Писанию, но [святость заключается] в Слове Божием и истинной вере.
XIII. Об оправдании человека перед Богом и о добрых делах
1. Я не знаю, как изменить хоть на йоту то, чему я прежде и постоянно учил об этом, а именно — что верою, как говорит Св.Петр, мы обретаем новое и чистое сердце, и Бог принимает нас совершенно праведными и святыми ради Христа, нашего Посредника. И хотя грех во плоти не был пока еще полностью устранен или умерщвлен, все же Он не накажет или не вспомнит его.
2. Именно за такой верой, обновлением и прощением грехов следуют добрые дела. И все, что в них еще остается грешным или несовершенным, также не будет засчитываться как грех или как порок, [и это также] ради Христа. Но весь человек — как его личность, так и его дела — должны зваться и быть [считаться] праведными и святыми исключительно по благодати и милости, излитой на нас и распростертой над нами во Христе.
3. Поэтому мы не можем хвалиться многими добродетелями и делами, если рассматриваем их отдельно от благодати и милости, но, как написано в 1Кор.(1:31): “...Хвалящийся хвались Господом”, а именно — тем, что имеет милостивого Бога. Ибо так все хорошо. Кроме того, мы говорим, что если добрые дела не следуют, то вера ложна и неистинна.
XIV. О монашеских обетах
1. Поскольку монашеские обеты прямо противоречат первому и главному артикулу, они должны быть полностью упразднены. Ибо это о них Христос говорит в Мат.(24:5, 23 и далее): “Я Христос...”, и т.д. Ибо тот, кто приносит обет жить монашеской жизнью, полагает, что он будет вести такую жизнь, которая более свята, чем жизнь простых христиан, и хочет заслужить небеса своими собственными делами, причем не только для себя, но и для других. Это значит отвергать Христа. И они хвалятся, ссылаясь на своего Св.Фому, что монашеский обет приравнивается ко Крещению. Это богохульство.
XV. О человеческих традициях
1. Утверждение папистов, будто человеческие традиции служат прощению грехов, или заслуживают спасение, являются [совершенно] нехристианскими и достойны всяческого осуждения, как Христос говорит в Мат.(15:9): “Но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим”. И еще в Тит.(1:14): “...И постановлениям людей, отвращающихся от истины”.
2. Опять же, когда они провозглашают смертным грехом, если кто-то нарушает эти установления [не соблюдает этих уставов], это также неверно.
3. Таковы артикулы, на которых я должен стоять, и, если будет на то воля Божья, буду стоять до самой смерти. И я не знаю, как изменить в них что-либо или уступить в чем-то. Если кто-то хочет отказаться от чего-нибудь, пусть он возьмет это на свою совесть.
4. Наконец, остается множество глупых и ребяческих папских артикулов — таких, как освящение церковных зданий, крещение колоколов, крещение алтарного камня и приглашение на этот обряд крестных, которые дарят подарки. Такое крещение является глумлением и насмешкой над Святым Крещением, и поэтому его невозможно терпеть.
5. Более того, об освящении свечей, пальмовых ветвей, лепешек, овса, [трав,] пряностей и т.п., что на самом деле нельзя и называть освящением, ибо это есть насмешничество и мошенничество. И нет числа тем заблуждениям, которым пусть поклоняется их бог и они сами, покуда им не надоест. Нам же все это ни к чему.
Др. Мартин Лютер, подписал
Др. Юст Иона, подписал собственноручно
Др. Иоганн Бугенгаген, Померанус, подписал
Др. Каспар Кройцигер, подписал
Никлас Амбсдорф Магдебургский, подписал
Георг Спалатин Альтенбурский, подписал
Я, Филипп Меланхтон, также одобряю представленные выше артикулы и считаю их правильными и христианскими. Относительно же папы я полагаю, что если бы он допускал Благовествование, то и мы, по человеческому праву, уступили бы ему верховенство над епископами, ради мира и всеобщего единства тех христиан, которые находятся под его властью и могут быть под его властью впоследствии.
Иоганн Агрикола Эйслебенский, подписал и др.
(всего более 40 подписей)
...
